Из первого чтения мы понимаем, что спекуляция, мошенничество и эксплуатация человека человеком – это вещи, которые уходят корнями в прошлое. Не нужно было ждать прихода капитализма (как предполагают некоторые), чтобы столкнуться с этим проявлениями несправедливости. Также не нужно ждать появления критиков капитализма и неолиберализма, чтобы найти возмущение и протест против такого аморального поведения. Тот, кто думает, что «религия» традиционно посвящена оправданию несправедливости или пассивна по отношению к ней в этом мире во имя будущего небесного рая, тот никогда не читал тексты Ветхого Завета, не говоря уже о текстах Нового. Прежде всего (хотя и не только) пророки осуждают ложную религиозность тех, кто возносит молитвы Богу и приносит Ему жертвы, эксплуатируя своих собратьев, творя всевозможную несправедливость в социальной и экономической сферах. Во многих пророческих текстах с необычайной силой подчеркивается, что истинное религиозное чувство требует в качестве условия справедливость, соблюдение прав, заботу о нуждающихся. Без этого жертвоприношения все акты поклонения отвратительны Богу, который устами своих пророков обличает уныние, с которым приносят Ему всесожжения и жертвы люди с извращенными сердцами, нечувствительными к страданиям бедных. К тексту, который мы читаем сегодня, из пророка Амоса, особенно чувствительного в этой области, можно было бы добавить много других (ср. Ам 5, 22; Ос 6, 6; Зах 7,10; Ис 1, 11-17). Обязанности по отношению к справедливости в буквальном смысле столь же священны, как и обязанности, непосредственно связанные с Богом, и потому, что именно в человеке, образе и подобии Бога, мы находим основную область для демонстрации истинности наших религиозных взглядов.
Но, с другой стороны, выполнение нашей обязанности быть справедливыми не должно служить для нас оправданием, отвлекающим нас от наших отношений с Богом. Это измерения, глубоко связанные друг с другом, но каждое из них имеет свое собственное пространство. Именно притча из Евангелия о неверном управителе помогает нам понять эту взаимосвязь и, в то же время, специфику каждого измерения. Эта притча затрагивает проблему управления и проблему нечестности, чтобы научить нас более глубокой истине. Неверный управитель оказывается в затруднительном положении, практически безвыходном: пойманный на своей нечестности, он не находит приемлемых альтернатив, чтобы «спастись» в самом непосредственном смысле этого выражения: ни физический труд, ни попрошайничество не являются для него реальным выходом. Поэтому он ищет спасения с помощью хитрости, заставляя должников своего хозяина стать его должниками и, таким образом, добиваясь его благосклонности в будущем.
Должны ли мы понимать, что Иисус восхваляет эту нечестную хитрость, при которой цель оправдывает средства, какими бы они ни были? Разве это не противоречит тому, что мы слышали в первом чтении, где мошенничество и обман безоговорочно осуждаются? Ключ к пониманию провокационной притчи Иисуса находится в заключительных словах: «Сыны века сего догадливее сынов света в своём роде». Это «в своем роде», которое также можно понимать как «в своих делах», указывает на то, что и мы должны быть догадливы, проницательны, мудры в отношении своих людей в том, что касается нас, если мы действительно дети света. Подобно тому, как мы должны обладать способностью «спасать» сами себя из затруднительных положений, в которые ставит нас жизнь, так же мы должны знать способы, с помощью которых мы попадем «в вечные обители». Потому что, на самом деле, мы все сыны века всего, и мы все призваны быть детьми света. И дело в том, что мы часто проявляем интерес, догадливость и умение в решении наши мирских дел, но обнаруживаем отсутствие этих навыков в важнейшем вопросе религиозного спасения, в котором окончательно решается наша судьба.
В чем состоит эта способность, догадливость и стремление к тому, чтобы нас приняли в вечные обители? Продолжая чтение Евангелия, мы сталкиваемся с фразой Иисуса, еще более загадочной, чем предыдущая. Что значит «приобрести себе друзей богатством неправедным»? Возможно, нам следует понимать здесь прилагательное «неправедное» не как качество, которым могут обладать или не обладать деньги, а как избыточное прилагательное, плеоназм, который подчеркивает качество, присущее рассматриваемому объекту; например, когда мы говорим «холодный снег» или «палящее солнце». Иисус использовал разговорное выражение, как, например, когда мы говорим «презренный металл», имея в виду страсти (жадность, корысть, амбиции…), которые он вызывает, и не имея в виду, что все отношения, связанные с деньгами, являются нечестными. Именно отношения с неправедным богатством, с презренным металлом или с преходящими благами и делами этого мира (экономическими, политическими, социальными и т.д.) является неотъемлемой частью нашего пути к вечным обителям. Именно в общении с этими благами, реальными, но не окончательными, проверяется, действительно ли мы дети света или только дети века сего. Те, кто являются всего лишь детьми века сего, предаются этим отношениям душой и телом и, чтобы получить мирские блага, способны продать свою душу дьяволу, заключать всевозможные договоры со злом, творить всевозможную несправедливость. Они не просто «пользуются» деньгами, но преклоняются перед ними, как перед Богом; они не служат Ему, а «служат» им: они становятся слугами денег и благ, которыми хотят обладать.
Если мы дети света, то мы призваны не сторониться этих измерений нашей жизни (мы также сыны века сего), а вести их к свету, просвещать их мудростью, исходящей от Бога, использовать их, не отдавая им свое сердце и не становясь их слугами. Приобрести друзей с помощью презренного металла (и всего, что это означает) также означает установить в этой области новые отношения, отмеченные не эгоистическими интересами и идолопоклонством деньгам, а справедливостью (даже иногда ценой ущерба собственным интересам), и выходя за пределы справедливости – щедростью. Не так давно (три воскресенья назад) мы слышали в Евангелии, как Иисус призывал нас приглашать не тех, кто может ответить нам взаимностью, а бедных, калек, хромых и слепых, которые не могут заплатить нам, потому что расплата будет, когда мертвые воскреснут (ср. Лк 14, 13-14). С помощью презренного металла или неправедного богатства можно вершить дела справедливости, устанавливать новые и братские отношения, принимать нуждающихся, одним словом, заводить настоящих друзей (которые, если действительно настоящие – не из корысти). Среди повседневных дел, которые нас занимают, беспокоят и обременяют, мы можем жить так, чтобы подружиться с Иисусом, Который живет и страдает в нуждающихся. Очень важна вся целиком фраза Иисуса: «Приобретайте себе друзей богатством неправедным, чтобы они, когда обнищаете, приняли вас в вечные обители». Он говорит не «если обнищаете», а «когда обнищаете»; ибо тех благ, о которых мы заботимся в наших житейских нуждах, нам точно не хватит: никто не может унести с собой в могилу свое состояние. Но блага, которые мы накопили в честности, справедливости и щедрости (именно благодаря обращению с этими эфемерными благами), откроют нам путь к вечным обителям, поскольку они будут узами дружбы с Иисусом, обретенными в общении с Его меньшими братьями (ср. Мф 25, 40).
Итак, мы понимаем, что блага этого мира, которые нас интересуют и волнуют, и блага там, наверху, не чужды друг другу. В первых уже видны ценности Царства Божьего, в зависимости от того, как мы к ним относимся. Именно в обращении с ними проверяется, заслуживаем ли мы доверия, ответственны ли мы, честны ли справедливы, щедры и независимы. И именно Иисус, друг и учитель, показывает нам справедливую иерархию всех благ.
Таким образом, мы понимаем взаимодействие двух порядков, мирского и религиозного, которые не должны смешиваться ненадлежащим образом и не должны находиться в состоянии войны или конфликта (даже если они часто находятся в таком состоянии). В этом ключе мы можем понять слова Павла в послании к Тимофею, в котором он говорит не об экономике, а о политике. Необходимую автономию этих порядков можно и нужно пытаться координировать на основе взаимного уважения и сотрудничества. Как и в экономике, в политике также можно увидеть семена Царства Божьего, поскольку в ней необходимо добиваться справедливости, мира и блага человеческой личности с помощью закона. Если нам кажется, что «сыны века сего» обладают большей способностью навязывать этим двум порядкам свои критерии, часто пытаясь изгнать из них всякие следы Царства Божьего, мы, призванные быть детьми света и бесстрашно участвующие во всех делах этого мира, должны попытаться просветить мир, передать ему трансцендентный смысл преходящих благ, чтобы таким образом открыть также и всем спасительную волю Бога, Бога, который воплотился в Иисусе Христе и Который «хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины».
Из первого чтения мы понимаем, что спекуляция, мошенничество и эксплуатация человека человеком – это вещи, которые уходят корнями в прошлое. Не нужно было ждать прихода капитализма (как предполагают некоторые), чтобы столкнуться с этим проявлениями несправедливости. Также не нужно ждать появления критиков капитализма и неолиберализма, чтобы найти возмущение и протест против такого аморального поведения. Тот, кто думает, что «религия» традиционно посвящена оправданию несправедливости или пассивна по отношению к ней в этом мире во имя будущего небесного рая, тот никогда не читал тексты Ветхого Завета, не говоря уже о текстах Нового. Прежде всего (хотя и не только) пророки осуждают ложную религиозность тех, кто возносит молитвы Богу и приносит Ему жертвы, эксплуатируя своих собратьев, творя всевозможную несправедливость в социальной и экономической сферах. Во многих пророческих текстах с необычайной силой подчеркивается, что истинное религиозное чувство требует в качестве условия справедливость, соблюдение прав, заботу о нуждающихся. Без этого жертвоприношения все акты поклонения отвратительны Богу, который устами своих пророков обличает уныние, с которым приносят Ему всесожжения и жертвы люди с извращенными сердцами, нечувствительными к страданиям бедных. К тексту, который мы читаем сегодня, из пророка Амоса, особенно чувствительного в этой области, можно было бы добавить много других (ср. Ам 5, 22; Ос 6, 6; Зах 7,10; Ис 1, 11-17). Обязанности по отношению к справедливости в буквальном смысле столь же священны, как и обязанности, непосредственно связанные с Богом, и потому, что именно в человеке, образе и подобии Бога, мы находим основную область для демонстрации истинности наших религиозных взглядов.