В праздник Вознесения Господня мы все получили письмо. Это письмо от Луки, одного из
первых свидетелей, адресованное Феофилу. Любопытно, что этот таинственный Феофил не
стал широко известен в народе: не отмечается день его памяти, приходы не названы во имя
его, и, наверное, не сохранились его мощи. До нас дошло только это письмо, которое
написал ему Лука: длинное письмо, состоящее из двух частей. Первая часть – это целое
Евангелие (третье, как его обычно представляют в Библии), вторая часть – что-то вроде
пятого Евангелия, Евангелия миссии, передачи Благой Вести всему известному тогда миру.
Видно, что с самых ранних времен христиане понимали, что Феофил (друг Божий) – это
каждый из нас, и что это письмо было написано и отправлено для всех, кто интересуется
Иисусом и Евангелием. Поэтому, чувствуя личную заинтересованность в том, что написал
нам Лука, мы спешим внимательно прочитать, что же он хочет нам сообщить. И прежде
всего вы встречаемся с Вознесением Иисуса на небо. Лука представляет его как некую
кульминацию земного пути Иисуса и как начало нового этапа, этапа именно вселенской
миссии Церкви: из Иерусалима, через Иудею и Самарию и до самого края света, который
для Луки означает Рим, город, где заканчивается его рассказ, но не история, потому что
рассказ Луки – открыт.
Вознесение Иисуса на небо, то есть к Отцу, это действие, соответствующее и дополняющее
Его Воплощение. Воплощенное Слово, Сын Божий спускается и склоняется, чтобы
встретиться с человеком. Павел с необычайной силой выражает это в своем послании к
Филиппийцам: «но уничижил Себя Самого, приняв образ раба» (Фил 2, 7). Это
самоуничижение ради того, чтобы разделить человеческое состояние во всем, кроме греха,
достигло своего предела, когда Он принял человеческую смерть: «даже до смерти, и смерти
крестной» (Фил 2, 8). Но «за то Бог и вознес Его выше всех» (Фил 2, 9). В Вознесении,
которое мы должны понимать как еще одно проявление Воскресения, Иисус поднимает
нашу человеческое существование до высоты Самого Бога. Таким образом, Бог нисходит
во Христе, чтобы возвысить человека: восстановить образ Божий, который он носит в себе
и который был искажен грехом, и, более того, сделать его причастным статусу Сына
Божьего.
Ясно, что мы не должны понимать это «восхождение», этот «подъем» в простом
физическом смысле, даже если Лука описывает это именно так. Иногда возникает
ощущение, что некоторые антирелигиозные высказывания (которые в наше время
распространяются очень активно) не менее, если не более, наивны, чем некоторые формы
религиозных убеждений. Я помню уроки философии у старого советского профессора в
Красноярске, который часто цитировал Библию, читая тексты так же буквально, как самые
настоящие фундаменталисты (только, конечно, цитирование было против религии). В этом
смысле можно понять знаменитую фразу, которую приписывают Юрию Гагарину, первому
космонавту, сказанную после его полета в космос: «В космос летал, Бога не видал».
Очевидно, что Вознесение Иисуса не было путешествием на космический «верх».
Существуют «высшие» измерения, которые можно увидеть, только когда у вас открыты не
только глаза, как сказал Лис Маленькому принцу: «Зорко одно лишь сердце. Самого
главного глазами не увидишь». Именно об этой высоте говорит нам сегодня Вознесение:
«altum» означает в одно и то же время и «высоту» и «глубину», так Иисус говорит Петру:
«duc in altum» (Лк 5, 4), иди в открытое море, на глубину. В прошлое воскресенье мы
поняли, что квинтэссенция Воскресения Иисуса и нашей жизни в Нем заключается в любви,
в той «высшей харизме», в том «превосходнейшем пути», о котором Павел также говорит
в своем прекрасном «гимне любви». Невозможно «увидеть» Бога, возвысив себя только
физически, даже если подняться в космос. Но те, кто поднимается над повседневной
суетой, эгоизмом, заботой только о своих самых сиюминутных и примитивных нуждах,
могут прийти к «видению» Бога даже в самых трудных и драматических ситуациях:
подобно трем юношам из книги пророка Даниила, осужденным на мучения и поющим
хвалебную песнь Богу, которую можно слышать во всем Творении: «Благословите, все дела
Господни, Господа, пойте и превозносите Его вовеки, вы, воды, солнце и луна, дождь и
роса… благословите Господа» (Дн 3, 57-88). То же самое происходит и с бедняком из
Ассизи, который среди болезней и страданий сочинил свой гимн Творению: «Господь
Всеблагий, Всемогущий, Всевышний, Тебе Одному подобает хвала! Слава и пение,
благословение Только Тебе Одному!».
Воскресение Иисуса, через которое Он вознесся к Отцу и на эту высоту все человечество,
означает спасительность этих высоких и глубоких измерений, самых благородных, тех,
которые облагораживают и спасают нашу жизнь, и приглашает нас разделять их, жить ими
и в них. Именно об этой возможности, открытой для нас Иисусом Христом, Павел говорит
нам сегодня в том другом письме, которое мы получили от него: о духе премудрости, о
просветлении очей сердца, о познании богатства славного наследия Его, о возможности
высшей жизни, которая освобождает нас от уз, часто порабощающих нас, которая
начинается уже сейчас (через тайну креста и заповедь любви) и которая, будучи сильнее
смерти, хороша чтобы жить в этом мире и в мире грядущем.
Все это было явлено в истории благодаря Воплощению, смерти и Воскресению Иисуса
Христа, и теперь это должно быть донесено до всякой твари через свидетельство учеников.
Потому что высота, о которой мы говорим, не является чем-то, что «наверху» и только для
нашего созерцания. Необходимо знать о некоторых опасностях, которые кроются в
неправильном понимании назначения тех сокровищ, которые Иисус открыл нам. Одной из
опасностей является ложный мистицизм. Отсюда предупреждение таинственных людей в
белых одеждах (которые неизбежно напоминают о первых событиях Воскресения): «Мужи
Галилейские! что вы стоите и смотрите на небо?». В этом «что вы стоите» чувствуется
упрек или, по крайней мере, ирония. На самом деле, высота, о которой мы здесь говорим,
находится среди нас – это Иисус среди нас, перед нами – это миссия, которую Он возлагает
на нас, и в будущем – «Он вернется». Другие опасности, о которых мы должны сказать
сегодня, относятся именно к миссии и к тому, как она осуществляется. Миссию можно
понимать как кампанию по завоеванию, навязывание определенных культурных
стереотипов. «Галилеяне», которые продолжали смотреть на небо, спросили Господа перед
самым Его Вознесением: «не в сие ли время, Господи, восстанавливаешь Ты царство
Израилю?» Похоже, они все еще были привязаны к старым схемам, которые связывали
Царство Божье с определенным социальным и политическим превосходством. Чувствуется
даже некоторое нетерпение в вопросе: «неужели теперь, наконец, Ты собираешься
восстановить?».
Иисус выбивает и эту идею из их голов: «Царство Божье не от мира сего» (Ин 18, 30), ибо
«не пища и питие, но праведность и мир и радость от Духа Святого» (Рим 14, 17). Правда,
сегодня мы более-менее излечились от соблазна культурного завоевания. Это один из
положительных аспектов секуляризации. Но есть и другой соблазн, который после Второго
Ватиканского собора пришел на смену той схеме и который отчасти присутствует до сих
пор. Это идея о том, что Иисус пришел, чтобы «преобразовать этот мир» в его
политических, экономических и социальных структурах, совершить своего рода
революцию в стиле социальных и политических революций современного мира.
На самом деле это не так, по крайней мере, если воспринимать это преобразующее мир
усилие в одностороннем порядке. Царство не навязывается и не расширяется ни путем
завоевания, ни путем социальной революции. Преобразование, к которому оно призывает,
начинается с самого верующего: с веры и крещения. И миссия, которую он получает, – это
миссия свидетельства: «Вы будете Мне свидетелями в Иерусалиме… и до края земли».
Посреди этого старого мира появилось Царство Божье, которое является самим
присутствием Иисуса, Его образом жизни, Его новым способом отношений с Богом
(Отцом) и с людьми (братьями). Это присутствие реально, его ценности возможны, человек,
принимая Иисуса Христа с верой, оставаясь тем, кто он есть («галилеянин»), становится
гражданином этого Царства, которое, не замыкает его в новых границах, но открывает ему
весь мир, делает его членом Тела Христова, свидетелем Его жизни, смерти и Воскресения.
Поэтому речь идет не о том, чтобы завоевать или преобразовать революционным усилием,
а о том, чтобы, исходя из собственной свободы и уважая свободу других, предложить
свидетельство о тех высших возможностях, которые во Христе стали реальностью. Посреди
истории и старого мира мы обнаружили, что во Христе мы можем победить зло в себе
(изгнать демонов), открыть в себе новые способности (говорить на новых языках, прежде
всего на языке любви), потерять всякий страх (перед змеями и ядами), делать добро без
условий (исцелять болезни).
Можно сказать, что опасности, о которых мы говорили раньше, были реальными
историческими грехами Церкви. Но дело в том, что мы, ученики Иисуса – галилеяне, люди
из плоти и крови, такие же, как все, подверженные всевозможным условностям и,
следовательно, связанным с ними искушениям. Но это, с учетом всех рисков, имеет и
преимущество, позволяющее не считать, что мы лучше и превосходнее других. Если мы,
такие же как все, уверовали и нашли в этой вере те высшие, самые высокие и глубокие
возможности, о которых говорит нам сегодня Вознесение, то это значит, что и другие могут
уверовать. Кроме того, что мы галилеяне, мы еще и Феофилы, друзья Бога и ищущие Его.
И если мы можем выйти из нашей галилейской деревни и отправиться на край света
(который для каждого из нас является тем местом, где он находится, потому что быть
христианином – это значит жить на границе), чтобы свидетельствовать о нашей вере, то это
потому, что мы верим, что в каждом человеке, иногда глубоко внутри, заключен Феофил,
желающий узнать Иисуса и «все, что он делал и учил до того дня, когда, движимый Святым
Духом, он вознесся на небеса».
В праздник Вознесения Господня мы все получили письмо. Это письмо от Луки, одного из