Слава Иисуса, казалось бы, перешагнула все границы. Не только жители Галилеи и
Иудеи, а также жители отверженной Самарии и жителей прилегающих к Палестине
территорий, но даже иностранцы, приехавшие издалека, «некоторые Эллины», слышали
об Иисусе и пожелали увидеть Его. Так явлена универсальность послания Христа.
В первую очередь обращает на себя внимание бюрократизм, который провоцирует
явление: вместо того, чтобы обращаться непосредственно к Иисусу, они должны
используют сеть посредников. Возможно, их статус иностранцев побудил их обратиться
к Филиппу. В Евангелии сказано, что он «был из Вифсаиды», пограничного города. Имя
Филиппа также является именем одного из дьяконов, избранных в группу
эллинистического происхождения и проповедующих Евангелие эфиопскому чиновнику
на пустынной дороге в Газу, а также в Самарии. Таким образом, это имя своим
греческим происхождением говорит об открытости другому; отсюда, возможно, и то,
что именно через этого Апостола Филиппа эллины пытались осуществить свое желание.
От посредника Филиппа просьба передается одному из ближайшего окружения, Андрею
(также греческое имя), и, наконец, они вдвоем передают ее Иисусу.
Вторая деталь просьбы – это способ ее выражения: «Нам хочется…». Иисус был
человеком, привлекавшим внимание: Его манера говорить, новизна содержания Его
учения, чудесные знамения, сопровождавшие Его послание. Это нормально, что
посетители и паломники, услышав о Нем, хотели увидеть Его, услышать Его,
встретиться с Ним, будь то из простого любопытства или из-за возможности увидеть
необычные события, возможно, из желания услышать новое учение (в конце концов, они
были эллинами) или по более глубокой причине. Евангелие не сообщает нам об этом.
Обращает на себя внимание также странный ответ Иисуса, который, кажется, уводит в
сторону. Но на самом деле то, что Он говорит, имеет глубокий смысл. Видеть Иисуса –
это не значит видеть проповедника, пророка, чудотворца, основателя новой философии.
Тот, кто хочет увидеть все это, должен отправиться в другие места, к другим учителям.
Если вы хотите увидеть Иисуса, вы должны посмотреть на Крест. Другого способа
договориться об интервью нет: где (Голгофа) – отмечено, когда – час настал. Это час
прославления, о котором Иоанн одновременно пишет, как о смерти (поражение,
страдание, позор) и Воскресении (триумф жизни, прощения и примирения).
Иисус решительно говорит о неизбежности этого условия: если пшеничное зерно, пав в
землю, не умрёт, то останется одно. Это так: проповедь, притчи, встречи, необычайные
знамения, все, что Иисус делал и совершал, и что, по-видимому, должно привести к
победе – признанию, принятию и основанию Нового Народа Божьего, у которого закон
будет написан на сердцах, а не на каменных скрижалях … напротив, все это требует,
казалось бы, трагического конца, поражения и смерти. Но только так будет возможно,
чтобы все вышеперечисленное, слова, встречи и чудеса, принесло плоды. Голос с небес,
звучащий для нас, говорит, что, несмотря на очевидное поражение Иисуса на кресте, Бог
с Ним.
Чтобы «увидеть» Иисуса плодотворным, спасительным образом, нужно выйти за
пределы любопытства, желания видеть чудеса, слышать новые теории или открывать
для себя новые моральные и религиозные ценности… Всего этого недостаточно. Ибо
слова и дела, учение и чудеса в данном случае неразрывно связаны с самой личностью
Иисуса: Он сам является центром послания, поскольку Он воплощение Слова,
воплощенное в плоть и кровь выражение Божьей любви к людям. Поэтому было бы
нелогично, если бы все сводилось к простой доктрине (какой бы возвышенной она ни
была) и чудесным жестам (какими бы чудесными они нам ни казались): то, что
возвещает и воплощает Иисус, – это любовь, которая сильнее смерти, которая принесет
плод только в том случае, если она пройдет через горнило смерти, ту, кажущуюся
окончательной реальность, которая олицетворяет торжество зла и греха.
Во Христе крестная смерть, принятая из любви и добровольно, становится
прославлением, доказательством и проявлением торжества любви над грехом и его
плодом – смертью.
Если вы хотите увидеть Иисуса, то посмотрите на Распятого. Больше нет времени для
других встреч. Его час настал.
Какой смысл все это имеет для нашей личной жизни и для нашей христианской жизни?
В жизни каждого человека, так или иначе, присутствует крест. Не то чтобы его нужно
было искать. Он есть всегда. И именно эти моменты проверяют подлинность убеждений
и ценностей, то есть плодотворность жизни. Если кто-то, например, посвятит себя
церковным делам (катехизации, апостольству и проповеди или благотворительности и
помощи нуждающимся), все это, само по себе очень хорошее, может остаться
бесплодным, если в час истины кто-то не примет Креста (у которого может быть тысяча
лиц: отсутствие успеха или признания, иногда конфликты с самыми близкими, с самой
Церковью). Потому что только там, на принятом Кресте, человек по-настоящему и до
конца отождествляет себя со Христом. В противном случае все, что было сделано, хотя
само по себе хорошо, может остаться проповедью морали или альтруистической
деятельностью, но не достигнув того высшего момента, когда любовь становится
плотью и кровью и так или иначе требует отдать жизнь; или, другими словами, человек
может работать на благо Царства, отдавать свое время и свои способности и в то же
время сохранять свою собственную жизнь (требуя, например, признания, успеха или
статуса), а не отдавать ее.
Нечто подобное происходит и с другими христианскими призваниями. Брак, например.
Проект совместной жизни, основанный на человеческой любви, возведенной в степень
таинства и, следовательно, являющейся признаком и реальностью Божьей Любви,
присутствия Христа, – это не путь роз. Кризисы, усталость, ограничения обоих, часто
обиды, огорчения, которые доставляют дети… это разные способы, которыми Крест
проявляется и подвергает нас испытанию. Верность, постоянство, возможно, серые
будни настоящей любви, также участвуют в Кресте, который, если его не принять,
может разрушить по-человечески очень прочные отношения. Верность «до самой
смерти» – это не просто хронологическая привязка («пока смерть не разлучит нас»), но
решимость и уверенность для установления связи, более прочной, чем смерть: во
Христе, действительно, даже смерть не разлучает нас, потому что в смерти на Кресте (в
любви, отдающей свою жизнь), отданная жизнь становится плодотворной и приносит
плоды. Именно так закон пишется на наших сердцах.
Помимо личных крестов, есть и другие – живое присутствие тех, кто живет в страданиях
и на чью сторону встал Иисус, став одним из них. И нужно смотреть в этом направлении,
чтобы увидеть Его, принять Его и служить Ему.
Таким образом, это не только учение или дела, но и следование, «быть там, где Он есть».
Мы уже знаем, где.
Те эллины, которые хотели видеть Иисуса, вероятно, были свидетелями событий,
которые произошли сразу после встречи: мы находимся на пятой неделе Великого поста,
уже на пороге Страстной недели. Это воскресенье всегда говорит о смерти и жизни: о
том, как смерть превращается в жизнь, как жизнь побеждает смерть. Иисус, вознесенный
над землей, стал хорошо виден и доступен всем. Эллины и иудеи, хорошие и плохие,
далекие и близкие… все видят Его, всех Он привлекает к себе.
Если в какой-то момент кто-то (скажем, «некоторые эллины») скажет нам, что хочет
видеть Иисуса (встретиться с Ним, узнать о Нем, открыть Его среди нас, в Церкви), мы
можем рассказать им о Его словах и делах (о христианском учении, о таинствах и делах
милосердия), но мы не должны упускать из виду тот ключевой момент, момент
наставшего часа, момент Креста, как места полноты любви до смерти, которая
разрушает границы, привлекает всех и приносит плоды новой жизни.
