Евангелие Первого воскресенья Великого поста посвящено искушениям Иисуса. В
отличие от подробного рассказа, которое предлагают нам Матфей и Лука, описывая этот
загадочный эпизод из жизни Иисуса, Марк со свойственной ему строгостью кратко
сообщает об этом факте без дальнейших уточнений. Что дает нам основание задуматься
над существованием искушения как такового, которому Иисус добровольно подвергает
себя («позволяет себе быть искушаемым сатаной»).
На самом деле мы сталкиваемся с тайной зла, поскольку искушение побуждает к греху.
Возникает сложный вопрос: почему Бог позволяет нам поддаваться искушению? Более
того, почему он допускает зло? Что Бог делает против него?
Искушать, как следует из самого слова, – это «пробовать», «трогать» нас, когда что-то
или кто-то делает это с нами, предлагая нам основания для того, чтобы мы сделали
определенный выбор; это зондирование, атака, подстрекательство, но ко злу. Поскольку
это подстрекательство ко злу, нельзя считать, что оно исходит от Бога: «В искушении
никто не говори: Бог меня искушает; потому что Бог не искушается злом и Сам не
искушает никого» (Иак 1, 13).
Искушение – это нечто присущее человеческому состоянию, которое благодаря свободе,
полученной от Бога, призвано совершенствоваться через принятие решений. Это
означает, что мы выходим из несовершенства, из дисгармонии или отсутствия
изначальной упорядоченности различных наших измерений (чувств, разума, воли,
отношений и т.д.), которые мы сами должны исправлять, выбирая из возможностей,
встреченных нами на нашем пути. Вот почему мы читаем в книге Екклесиаста: «Бог от
начала сотворил человека и оставил его в руке произволения его» (Сир 15, 14).
Возможности, которые нам предложены, очень разнообразны: есть чисто материальные,
инструментальные, они вполне приятные, другие, более требовательные к нам, –
эстетические или интеллектуальные, или еще более сложные – моральные и
религиозные. Все они являются «благами», и все они необходимы. Но между ними
существует порядок иерархии с точки зрения их важности. Искушение состоит в том,
чтобы почувствовать влечение к благу определенного уровня, но ценой пренебрежения
или принесения в жертву других, более высоких благ. Когда мы делаем «плохой» выбор
(например, мы выбираем что-то приятное за счет прав или надежд другого человека,
нашего здоровья или нашего достоинства), мы делаем это ради определенного блага, но
таким образом мы наносим ущерб гораздо большему благу. Это правда, что в искушении
есть дьявольский элемент: не просто склонность к низменным благам за счет более
высоких ценностей, но и лживое утверждение, что зло на самом деле является добром,
правом, которым человек обладает: «Горе тем, которые зло называют добром, и добро –
злом, тьму почитают светом, и свет – тьмою, горькое почитают сладким, и сладкое –
горьким!» (Ис 5, 13). Этот обман, гораздо более распространенный, чем кажется на
первый взгляд (вспомним, например, предположительное «право» на аборт), имеет
дьявольскую составляющую, которую вряд ли можно рассматривать как простое
человеческое заблуждение.
Следовательно, зло – это прежде всего отсутствие или недостаток добра (как холод – это
отсутствие тепла, а тьма – отсутствие света). Это не умаляет важности и серьезности зла:
ведь ущерб для блага, поврежденного или уничтоженного в результате беспорядочных
поисков менее достойного (власть, богатство и т.д.), может быть огромным. Давайте
подумаем о раковой опухоли наркотиков или о детской порнографией, о том, что какието несчастные люди ради накопления денег уничтожают тысячи человеческих жизней.
Важно подчеркнуть, что искушение – это не зло (моральное, добровольное). Нас
искушают из-за нашего человеческого состояния (нашей собственной, реальной, но
ограниченной свободы); но нет греха, пока нет нашего свободного согласия.
Иисус, движимый Духом, отправился в пустыню, в место переживания Бога и выбора,
но также и испытания. Прохождение через нее является частью реальности Его
воплощения и Его спасительной миссии: «Ибо, как Сам Он претерпел, быв искушен, то
может и искушаемым помочь» (Евр 2, 18). «Ибо мы имеем не такого первосвященника,
который не может сострадать нам в немощах наших, но Который, подобно нам, искушен
во всем, кроме греха» (Евр 4, 15). Он позволил себе поддаться искушению, потому что
принял человеческое состояние со всеми последствиями этого. Но Его воля всегда
избирала Бога, показывая, что грех (в отличие от искушения) не является чем-то
неизбежным; и давая нам возможность в Нем сделать тот же выбор.
Бог допускает искушение, потому что Он принимает риск свободы, включающий
возможность злоупотребления ею. Только в процессе испытаний и преодоления
трудностей человек может повзрослеть, обрести мудрость внутренней цельности,
научиться отличать добро от зла конкретным (а не только теоретическим) образом.
Испытание страданием очищает и оправдывает человека. Это в высшей степени
проявляется во Христе, страдающем праведнике.
Бог допускает искушения, но что Он делает против зла? Почему Он соглашается на это?
Если Бог и зло несовместимы, как примирить существование зла с существованием
Бога?
Зло является результатом злоупотребления благом человеческой свободы; это не
неизбежная и слепая судьба, поскольку в таком случае не было бы ни ответственности,
ни греха: в самой идее морального зла заложено осознание того, что «все должно было
быть иначе». Человеческая свобода, несмотря на ее ограничения, неотъемлема: никто не
может хотеть за меня, никто не может хотеть за другого, даже Бог, потому что никто не
может «хотеть, не хотя». Если это так, то что может сделать Бог перед лицом зла,
совершаемого нами добровольно? Бог может предотвратить это только двумя
способами: или уничтожить человека, или отменить его волю (превратив человека в
марионетку). Но Бог не делает ни того, ни другого. Иначе это означало бы, что Бог
противопоставляет человеческому злу другое зло, вызванное Им Самим, что абсурдно.
Здесь уместно вспомнить то, о чем с такой силой возвещает первое чтение: «Я
поставляю завет Мой с вами и с потомством вашим после вас… Поставляю завет Мой с
вами, что не будет более истреблена всякая плоть водами потопа, и не будет уже потопа
на опустошение земли». Несколькими стихами позже в тексте Книги Бытия говорится,
что Бог сказал в сердце своем: «Не буду больше проклинать землю за человека, потому
что помышление сердца человеческого – зло от юности его; и не буду больше поражать
всего живущего, как Я сделал» (Быт 8, 21).
Эти тексты следует понимать в точном смысле, что Бог никогда не совершает зла,
никогда не совершал его (приписывать ему потоп и любые другие несчастья – это
объяснимый, но слишком примитивный антропоморфизм), и, более того, Он никогда не
может его совершить. Потому что зло – это недостаток добра, своего рода ничто, дыра
в бытии. А Бог – всегда только Творец, и, созидая, он вносит в мир добро. Зло ни в коем
случае не может исходить от Бога, потому что зло состоит в том, чтобы отдалиться от
Него, источника жизни и всякого блага.
Вмешательство ради предотвращения зла было бы не только посягательством на нашу
свободу (к которой мы так ревностно относимся, чтобы поступать «так, как нам
заблагорассудится», но и от которой мы так легко отказываемся, когда дело доходит до
принятия на себя ответственности), но и «разрушительным» действием, несовместимым
с сущностью Бога. Таким образом, Бог ничего не разрушает и отвечает на зло только
добром. Вот почему он не уничтожает великого искусителя, сатану, и его ангелов:
потому что они его создания, и хотя они злоупотребили своей свободой, восстав против
Бога, Он, несмотря ни на что, сохраняет их существование. Вот почему Иисус выбрал
Иуду. Иуда был призван стать апостолом, это было его призвание, но он был неверен и
предал Иисуса. Это тайна свободы, которую уважает Бог.
Можно возразить, что есть и другая возможность: что Бог, когда мы совершаем
определенные грехи, посылает нам наказание, чтобы проучить нас. Но это невозможная
гипотеза. Во-первых, потому что, как уже было сказано, Бог никогда не творит зла. Но,
кроме того, потому что, если бы существовала четкая связь между грехом и
божественным наказанием (наказанием в этом мире, таким как болезнь, несчастье,
землетрясение и т.д.), тогда мы все воздерживались бы от совершения зла, да, но только
ради себя, из страха наказания и т.д., а не из любви к добру, не по-настоящему свободно.
Мы стали бы чем-то вроде марионеток, какими были раньше. Мы не были бы плохими,
но и не могли бы стать хорошими, выбрав добро из любви к самому добру. Мы просто
не были бы людьми.
Наказание за грех приходит не от Бога: человек наказывает себя сам, когда отступает от
Бога. Иногда это наказание становится очевидным уже в этом мире; как мы часто
говорим «в грехе и заключается наказание»: зло, которое мы совершаем, может
обернуться против нас и часто оборачивается. Наркоман испытывает на своем теле, на
своем уме, на своем духе, на своих отношениях разрушительные последствия, которые
производит наркотик. Но это не всегда происходит так: многие нечестивые уходят от
наказания, и многие праведники страдают незаслуженно. Вот почему, пока длится время
нашей ответственности в этом мире, мы должны стремиться привнести справедливость
и доброту в этот мир. Для этого Бог дал нам ответственную свободу и совесть, а также
множество указаний на то, в чем состоит добро, которое достигает своей вершины в
самом Иисусе. И после каждый будет держать отчет за свои дела. К жизни надо
относиться серьезно.
Но Бог делает еще кое-что, сталкиваясь с проявлением зла: он не только поддается
искушению, но и подвергается несправедливым последствиям преднамеренного зла: он
страдает с теми, кто страдает; и он встает на сторону жертв, сам становится жертвой:
«Христос, чтобы привести нас к Богу, однажды пострадал за грехи наши, праведник за
неправедных» (1 Пет 3, 18).
Таким образом, Иисус освещает своим светом нашу бурную и наполненную бедами
историю. У нас может возникнуть искушение (еще одно искушение, пессимизм) думать,
что в этом мире мы живем среди зверей и что в мире есть только звери. Иногда нам
кажется, что действует только сатана, искуситель (давайте не будем забывать об этом,
искуситель, но зло зависит от нашего согласия). И в этом нашем мире, который является
пустыней, где Иисус позволил сатане искушать себя, живя среди зверей, были и
«ангелы, которые служили Ему». Нужно также присматриваться к этим ангеламслужителям, ведь это не только крылатые ангелы, но и ангелы-люди, которые живут,
творя добро, служа Христу в своих братьях и сестрах. Иисус находится среди нас,
разделяя с нами наши ограничения, наши искушения и, не имея греха, страдает от его
последствий. И мы можем быть вокруг Него либо зверями, которые преследуют Его в
поисках добычи, поддаваясь искушению эгоизма и служа искусителю, либо ангелами,
которые творят добро и служат Ему в Его (наших) братьях.
От нашей свободы зависит, на чьей стороне мы хотим быть. И если мы обнаружим, что
иногда наша слабость ставит нас на сторону зверей, будем знать, что Иисус делает еще
кое-что еще против зла: возвещает нам Божье прощение (это один из признаков
близости Царства) и дает нам возможность обращения, чтобы вернуться на сторону
ангелов.
Евангелие Первого воскресенья Великого поста посвящено искушениям Иисуса. В