Встреча Иисуса с самарянкой – это образцовое повествование о процессе обретения веры в Иисуса. Это, по сути, катехуменальный процесс, не лишенный трудностей, в котором необходимо отложить в сторону свои текущие и поверхностные интересы, признать правду (и ложь) в своей жизни, чтобы, очистив взгляд, разум и сердце, отбросив в сторону предрассудки, ложные представления о Боге, а также неправильный образ жизни, и – суметь распознать в Иисусе Мессию. Поэтому стержнем диалога является вода, которая утоляет нашу жажду и очищает наше тело, а при крещении утоляет нашу самую глубокую жажду – жажду истины и смысла, очищает нас от греха и открывает для веры. Не зря катехумены получают в это воскресенье апостольский символ истинной веры. На первый взгляд, это случайная встреча двух людей, которые, кроме того, представляют два враждебных и противостоящих культурных и религиозных мира. Но по ходу содержательного диалога мы понимаем, что здесь нет ничего случайного: в конкретных обстоятельствах нашей жизни, в том числе и с ее негативными сторонами (зависимость от потребностей и работы, барьеры предрассудков, моральные страдания и самообман), Бог ищет нас, находит и зовет. Иисус, действительно, вышел нам навстречу и стал присутствовать в нашем мире, сам приняв все его ограничения и тяготы. Подвергшийся искушению в пустыне нашего мира, в который он сошел из света божественности (явленного в Фаворе), чтобы разделить нашу жизнь, Он предстает здесь усталым и жаждущим.
Эта усталость и эта жажда являются стимулом и главной движущей силой нашей работы и наших увлечений. А также нашего страха и нашего гнева, которые иногда проецируются на других, иногда даже на Бога, как мы ясно видим в первом чтении. Под бременем всего этого женщина пришла к колодцу. Иисус, испытывая жажду, просит пить и сталкивается с барьером предрассудков: евреи и самаряне не разговаривают друг с другом, избегают друг друга, даже не просят и не предлагают друг другу просто чашу воды.
В Сибири, недалеко от Красноярска, есть деревня под названием «Сухая». Когда-то это был народ секты (так называемой «старообрядческой»), отделенной от православной церкви и отказывавшей проходящим мимо православным не только в хлебе и соли, но и в воде. Как мы видим, обычаи (в данном случае плохие) сохраняются и проходят через времена и культуры, а также религии.
В данном случае Иисус преодолевает культурные предрассудки и барьеры и обращается к конкретному человеку, угнетенному жаждой, от которой Он сам страдает, потому что тут нет различия по цвету кожи, социальному статусу, полу или религии. Как говорит Павел, это доказательство того, что Бог любит нас, когда мы еще являемся грешниками, врагами, расистами, отверженными, что Он пришел к нам не для того, чтобы требовать или просить, а чтобы предлагать, как Иисус Самарянке: попросив у нее воды, чтобы завести разговор, Он предлагает свою воду. Это вода другого рода, утоляющая другую жажду, расположенную глубоко в человеческом сердце, угнетая его. Но женщина, отягощенная повседневными заботами, не понимает. Или понимает через призму своих самых насущных потребностей. Однако у этих самых потребностей, так или иначе, есть и более глубокие мотивы. В случае Самарянки это ее религиозная традиция, символом которой является колодец Иакова. Самарянка таким образом намекает на превосходство своей веры над верой иудея, который говорит с ней.
Ответ Иисуса вызывает у женщины интерес по причинам, связанным с ее приходом к колодцу: живая вода, о которой говорит этот странный иудей, если она утоляет жажду навсегда, освобождает и от рабства постоянно приходить и черпать воду из колодца. И женщина просит: «дай мне этой воды», и просьба хорошо мотивирована: «чтобы мне не иметь жажды и не приходить сюда черпать». Такое отношение к религии встречается часто. Просить, чтобы сберечь наши силы, чтобы чудесным образом решить то, что мы сами должны решить своими силами и возможностями. Это правда, что просить о наших повседневных потребностях очень по-человечески, даже сам Иисус включил просьбу о хлебе в молитву «Отче Наш». Но верно и то, что это не главная цель молитвы и отношений с Богом. Чтобы утолить жажду тела, уже есть колодец. Иисус, очевидно, говорит о чем-то другом, хотя женщина еще не поняла этого.
Итак, Учитель делает еще один шаг и расспрашивает женщину о ее жизненной ситуации, о мире ее личных отношений (это стихи 16-18, которые мы не читали: «пойди, позови мужа твоего и приди сюда». Женщина ответила: «У меня нет мужа». Иисус сказал: «правду ты сказала, что у тебя нет мужа; ибо у тебя было пять мужей, и тот, которого ты ныне имеешь, не муж тебе»). Так Иисус переходит в разговоре от насущных потребностей, таких как вода и хлеб, к истинам жизни, тем, которые касаются смысла жизни, ее подлинности… Так Он «берет за живое». Женщина пытается уклониться от вопроса: «у меня нет мужа». Ответ Иисуса о пяти мужьях разоблачает ее. Исследователи говорят, что пять мужей представляют пять богов пяти народов, которым должны были поклоняться в Самарии (2 Царств 17, 24 и след.). Возможно. Но сейчас важно то, что Слово Иисуса ставит нас перед правдой или ложью нашей жизни. Оно проникает очень глубоко и не признает компромиссов. Реакция женщины действительно остроумна. Видя серьезность того, что ей говорят, она решает оставить второстепенные темы, такие как вода и колодец, и говорить о «серьезных вещах», вопросах теологии. Выясняется фундаментальный богословский мотив спора между иудеями и самарянами: место поклонения, Иерусалим или гора Гаризим. Иногда, чтобы не сталкиваться с экзистенциальной правдой нашей жизни (в религии, но также и в вопросах этики, в наших отношениях и т.д.), мы становимся серьезными и торжественно говорим о серьезных вопросах. Вместо заинтересованного отношения – интеллектуальное.
Иисус не уклоняется от обсуждения. На самом деле, это действительно серьезный вопрос. И Он не ищет компромиссного решения. Истина не разменивается. Вот почему Он ясно говорит: «спасение от иудеев». Но этого недостаточно. Религиозная истина – это не формула, которая у нас в голове или которой мы забиваем головы другим. Мы должны идти дальше, к ее подлинному значению, которое является значением спасительным: поклонение в духе и истине. Достигнув этого момента, женщина раскрывает то, что, возможно, является ее тайной надеждой, жаждой, исходящей из глубины ее сердца, ее тоской по спасительной истине: Мессия придет и «когда Он придёт, то возвестит нам всё». Нет сомнений, что весь разговор готовил этот момент. Иисус – это живая вода, новый храм, в Котором поклоняются Богу в духе и истине, ожидаемый Мессия: «Это я, Который говорю с тобой».
После получения новой воды для женщины немедленно исполняется обещание Иисуса: эта вода становится в ней источником, она бежит к своим и сообщает им о том, что она обнаружила, она становится апостолом Христа и не хранит для себя (как воду в кувшине) то, что она нашла.
Важно то, что потом говорят земляки этой женщины: «уже не по твоим речам веруем; ибо сами слышали и узнали». Это так. Истинная вера во Христа должна проистекать, во-первых, из благовестия (свидетельства Самарянки своим согражданам), но, во-вторых, и из личного опыта встречи с Ним.
Самаряне занимают важное место в Евангелиях. Несмотря на презрение, которое они претерпевали от иудеев, они представлены в Евангелиях в доброжелательном и позитивном свете. На самом деле, в нашей культуре «добрый самарянин» является символом доброго и бескорыстного человека. Вполне возможно, что уже во времена Иисуса к его ученикам, а затем и к ранней христианской общине, присоединялись самаряне. Неудивительно, ведь, судя по всему, их число было значительным, как указывает эпизод с самарянкой из города Сихарь.
Это еще один урок, который можно извлечь из текста: нет народов, рас, культур или религий, которые априори были бы исключены из Божьего призвания. Вера в Бога – Отца Иисуса Христа открыта для всех, все призваны. Иисус – знаток преодоления границ и устранения барьеров, потому что Он знает, как заглянуть в сердце каждого. Нам, получившим живую воду веры, следует обучиться искусству переживать ее и жить ею как источником, открытым для всех, и избегать запирать ее в кувшин, предназначенный только для немногих избранных. Мы также должны научиться жить христианской верой открыто, «в духе и истине».
