Прошедшей ночью мы вместе с пастухами смотрели на новорожденного ребенка, родившегося в Вифлееме, лежащего в бедной пещере на руках Марии. И тогда, охваченные волнением, мы не могли не задаться вопросом: возможно ли, что в этом слабом, бедном и беспомощном ребенке явился сам Бог? Действительно ли Бог может стать человеком? Одним словом, правда ли, что Иисус, Христос, действительно является Богом?
Сомнения, которые могли одолевать нас ночью, хочет развеять при свете дня Слово Божье. Вот почему сегодня мы читаем Пролог к Евангелию от Иоанна, который смело призывает нас обратить свои взоры к солнцу, к самой тайне Бога.
Пролог к Евангелию от Иоанна, который Церковь читает каждое Рождество, поистине впечатляет. Недаром орел считают символом этого евангелиста (орел Патмоса), поскольку орел – единственное животное, способное смотреть прямо на солнце. Иоанн являет нашему взору вечного Бога, Который есть и существует от века, и дает нам понять, что Он не одинокий и погруженный в себя монарх, но выражающий себя, Слово, напряженное общение. Иоанн говорит нам о Боге, полном силы и могущества, но силы положительной, созидательной, светлой, рассеивающей тьму небытия, как говорится в послании к Евреям – Бог «держит все Словом силы своей». И, устанавливая бытие всего
в этом мире посредством этого вечного Слова, Он вступает в контакт, предлагает себя и стремится к диалогу.
Проявление божественной силы представлено нам Иоанном сознательно в контрасте с силой, как мы ее понимаем: силой или властью этого мира. В этом мире быть сильным и иметь власть означает, прежде всего, обладать возможностью навязывать себя, угрожать и разрушать, в конечном итоге убивать. Вот почему сила и власть одновременно являются чем-то и желанным, и ненавистным: желанным для себя, но ненавистным, когда они есть у других. В силе и власти этого мира есть неизбежный оттенок тьмы, и мы, как кажется, безнадежно обречены использовать их только во зло. Но дело в том, что если мы действительно сильны, необходимо помнить, что мы способны, если захотим, действовать разрушительно.
Ничего такого мы не находим в явленном нам Иоанном Божественном всемогуществе, рядом с которым с самого начала (то есть существенно, радикально, изначально и неотделимо) находится Слово, все творящее и, следовательно, ничего не разрушающее. Бог парадоксальным образом проявляет свою безграничную и созидательную силу в способности обнажать себя, спускаться к нам, до нашего уровня, предлагать себя и предлагать диалог: это сила чистой любви. Бог стремится общаться с нами, он пытался это делать «многократно и многообразно». Наконец Он говорит ясно и прямо, посылая нам не послания и посланников, а своего собственного Сына, само свое Слово. Принимая нашу плоть, нашу человеческую конкретность, которая также является и нашим ограничением, Бог определенно становится близким и доступным, но в то же время он становится слабым и уязвимым. Бог рискует, приближаясь к нам по-человечески, и предлагает нам диалог, на который мы можем ответить только свободно: принять или отвергнуть. Мы можем (это наша сила) приветствовать или отвергать, открывать двери или изгонять с нашей территории Бога, который приходит с протянутой рукой.
Многие признаки говорят о том, что несмотря на то, что Он пришел к «своим», они не приняли его, не признали, отвергли и изгнали. Так было во времена Иисуса, так было во многих отношениях на протяжении всей истории, так происходит и в наши дни, когда с тысячью оправданий, с хорошими (политкорректными) словами, а также с плохими манерами и насилием, люди не хотят слышать это Слово, не хотят принять эту руку из плоти, не хотят видеть свет. Они предпочитают свою кажущуюся силу, разрушительную и темную, которая предлагает обманчивую безопасность, но избегает риска.
Всемогущее Слово, через которого все было создано, стало ребенком, лицом, одним из нас, стало плотью, слабой и дрожащей, испуганной, голодной, нуждающейся в руках, чтобы обнять ее (руки Марии, но которые также могут быть нашими), и находящейся под угрозой опасности от рук, которые хотят заставить ее замолчать, подавить ее; таким образом, Бог подверг свою благотворную силу опасности, исходящей со стороны темных сил этого мира. Однако Слово не просто стало плотью. Несмотря на то, что Божья сила воплощена, ограничена, уязвима и подвержена риску, она по-прежнему остается реальной, позитивной, созидательной, светлой, коммуникативной силой. Она находит отклик, принятие и признание. Те, кто видят этот свет, прикасаются к этой плоти и слышат это Слово, оказываются причастными самой силе Бога: не политической, экономической или военной силе власти, но той самой силе Слова, с помощью которой все было сотворено: это сила быть детьми Божьими в Сыне Иисусе Христе, воплощенном Слове. Это сила, которая очищает нас, обновляет нас изнутри, возвращает нам то достоинство, с которым Бог все сотворил в начале очень хорошо и очень хорошим – и которое мы уронили и запятнали грехом. Те из нас, кто получил эту силу через веру и крещение, приобретают способность, не больше и не меньше, действовать как тот же Бог, с Его же силой: способность склоняться перед нуждающимся, смиряться быть без насилия, идти навстречу и вступать в диалог, давать жить, отдавая собственную жизнь, рисковать, не опасаясь последствий. Те, кто
принимает это Слово, ставшее плотью, участвуют в созидательной силе Бога, которая есть Любовь, и поэтому они не изолируют себя от других, а, наоборот, встают и идут навстречу всем, чтобы поделиться с ними великой новостью, воплощая в себе светлое пророчество Исаии: «Как прекрасны на горах ноги благовестника, возвещающего мир, благовествующего радость, проповедующего спасение».
Вчера ночью мы созерцали ребенка, который является Богом; сегодня мы созерцаем Бога, который становится ребенком (и делает нас детьми его). Возможно, верно то, что сказал один современный автор (Жозеф Малег): «Сегодня самое трудное не в том, чтобы признать, что Христос – это Бог, насколько трудно было бы принять Бога, если бы он не был Христом».
