Я среди вас как тот, кто служит. Проповедь отца Хосе Марии Вегаса, С.M.F., на Великий Четверг

Сегодня вся литургия происходит около стола, собирающего для важной встречи: пасхальная трапеза перед исходом из Египта и переходом из пустыни в землю обетованную; евхаристическая жертва и евхаристическая трапеза, которую Церковь, как напоминает нам Павел, ежедневно празднует в живую память об Иисусе; и, наконец, та самая братская трапеза пасхи иудейской, которую Иисус празднует со своими учениками накануне Крестной жертвы.

Это трапеза перед освобождением. Поэтому, хотя в книге Исхода сказано «пусть будут чресла ваши препоясаны, обувь ваша на ногах ваших и посохи ваши в руках ваших, и ешьте его с поспешностью; это Пасха Господня», иудеи времен Иисуса после возвращения из Вавилонского плена, ели, лежа вокруг стола. Есть лежа неудобно, но это было для них признаком свободы: так вкушать пищу могли только господа, поэтому обязательно должны были быть слуги, рабы, которые приносили им еду и питье. Вот так и Иисус отпраздновал этот пасхальный последний ужин.

Но, как говорится в Евангелии от Иоанна, Иисус сделал по этому поводу поистине удивительный жест: «встал с вечери, снял с Себя верхнюю одежду и, взяв полотенце, препоясался. Потом влил воды в умывальницу и начал умывать ноги ученикам и отирать полотенцем, которым был препоясан». То есть Иисус буквально остается без одежды и делает себя не просто слугой, но рабом своих учеников. Понятно не только всеобщее удивление, но и несогласие Петра. Петр не возражает просто из соображений скромности и социальных условностей. Петр, возможно, понял радикальность и глубину этого жеста: если Иисус, Учитель и Господь, делает себя рабом своих учеников, то что эти же ученики не должны делать друг с другом и с другими? Сопротивление Петра омовению ног есть, по сути, сопротивление кресту: они стремились к мессианскому триумфу, к власти и победе, хотели быть причастны к этому и быть среди тех, кто сядет на первые места (ср. Мф 20, 21), то есть будет находиться выше других, и это было даже во время Тайной Вечери, как свидетельствует Лука (ср. Лк 22, 24). Но все же Петр, словно предвкушая встречу с Иисусом на берегу озера, из любви к Иисусу, не только уступает Господу, сделавшемуся его рабом, но и просит Его о полном очищении (рук и головы), желая полностью разделить судьбу Христа.

Давайте вспомним, что ученики, во главе с Петром, отреагировали на объявление о Страстях с непониманием, страхом и открытым сопротивлением. И что Иисус, со своей уникальной педагогикой, помог им понять это странное мессианство креста через служение: «Иисус сказал им: цари господствуют над народами, и владеющие ими благодетелями называются, а вы не так: но кто из вас больше, будь как меньший, и начальствующий – как служащий. Ибо кто больше: возлежащий, или служащий? не возлежащий ли? А Я посреди вас, как служащий» (Лк 22:25-27).

Иисус делает Себя меньшим, слугой и рабом, но Он делает это свободно и добровольно, в высшем акте свободы. И таким образом Он предвосхищает свою смерть на кресте, которая является не только трагическим завершением судьбы, влекущей Его, но и актом свободной отдачи собственной жизни ради любви.

Поразительно, что Евангелие от Иоанна не предлагает нам установление Евхаристии (слова в этом контексте мы находим в главе 6, в речи о хлебе жизни). Но омовение ног имеет точно такой смысл: заповедь любви, выраженная в свободном служении братьям.

Мы можем спросить себя сегодня в свете Слова Божьего, что Евхаристия означает для меня? Для чего я на самом деле прихожу, когда прихожу к Мессе? Я свободно прихожу, чтобы встретиться со Христом (и с другими учениками, моими братьями), я прихожу, чтобы поговорить с Ним, выслушать то, что Он хочет мне сказать, рассказать Ему мои проблемы и заботы; я прихожу, чтобы принять участие в пиршестве хлеба и вина, которые Он приготовил для меня, для нас. Но я прихожу и для того, чтобы Он умыл мне ноги, чтобы со стыдом почувствовать, что Он делает себя моим слугой, моим рабом. Значит, я прихожу и затем, чтобы научиться духу служения своим братьям, заповеди любви.

Иисус омывает нам ноги. Почему ноги, а не руки, ведь мы сидим за столом и собираемся есть? Потому что мы едим для того, чтобы отправиться в путь, как евреи перед тем, как отправиться в переход через пустыню: «препоясаны, обуты, с посохами в руках, и спешим, потому что это Пасха, переход Господень». Господь, переходящий от этой жизни к смерти на Кресте, а от смерти к новой жизни Воскресения. И мы тоже, укрепленные евхаристической трапезой и очищенные омовением ног, отправляемся в путь и идем к нашим братьям и сестрам, делая их причастниками плодов Евхаристии (смерти и воскресения Господа) через наше братское служение, через дела любви.