Чтобы понять Тайну. Проповедь отца Хосе Мария Вегаса, C.M.F., на торжество Святой Троицы

Когда мы думаем о тайне Пресвятой Троицы, у нас может возникнуть мысль о том, что для того, чтобы понять эту тайну, нужны толстые тома высокого богословия, доступного только великим специалистам. Тем не менее чтения, которые Церковь сегодня предлагает для размышления о тайне Троицы, отличаются краткостью, скудостью и лаконичностью. Это хороший показатель того, что перед лицом этой тайны, которая является тайной самого Бога, мы должны прежде всего отказаться от «объяснения» ее, от попыток войти в нее, постичь ее «элементы» и расставить их перед нашим взором. Мы не можем «войти» в тайну Бога, и в первую очередь потому, что Бог не позволяет собой управлять и манипулировать. Еще потому, что Бог не является «проблемой», которая требует решения силами (довольно скудными) нашего разума в стиле математических задач. И более того – тайна Троицы не головоломка или загадка, которая может быть разгадана при помощи воображения или остроты ума.

Но все это не означает, что мы должны «отрубить себе голову» и принимать без критики бессмысленные для нашего разумения утверждения, что послужило бы лишь проверкой нашей доверчивости или нашего покорности… Несмотря на то, что было сказано сначала, толстые тома богословия для специалистов тоже необходимы. Только их недостаточно, если у нас нет тех личных предпосылок для понимания, которые не являются исключительно преимуществом специалистов, но являются вопросом веры и необходимы каждому верующему. Об этих предпосылках говорит сегодня Слово Божье и приглашает к ним.

Прежде всего это открытость духа: мы должны открыть себя созерцанию тайны (а не объяснению или решению проблемы). Мы не можем войти в тайну Бога, но Сам Бог делает шаг к нам, выходя из Себя, – и открывает Себя, говорит о Себе, дает Себя. Это Господь, который «спускается с небес» и остается с нами, как Он был с Моисеем. Это Бог, который сам проявляет Себя в нашей жизни, и это Его проявление раскрывает Его как милосердного и сострадающего, долготерпеливого и многомилостивого Бога, готового идти с нами, несмотря на наше упрямство, несмотря на наши грехи, несмотря на то, что мы постоянно отвергаем Его.

То, что Бог говорит нам о Себе, точнее всего сосредоточено в словах Иисуса к Никодиму: «Так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную». Тайна Троицы, то есть внутренней жизни Бога, – это тайна любви, и любви до конца, которую трудно понять, потому что это любовь до самой смерти, но она спасает и дает жизнь – жизнь в полноте, что и означает «жизнь вечную». Можно ли «объяснить» любовь, разгадать ее и разложить на «элементы»? Очевидно, что мы находимся в другом измерении, которое выходит за рамки чисто теоретической объективности. Понять такую любовь, т.е. любовь до смерти, означает позволить себе удивиться ей, принять ее, впустить ее, сделать ее своей, и тогда это будет означать начало понимания тайны Троицы. Потому что это тайна – тайна Бога Любви, который отдает Себя полностью, безусловно, во всей чистоте.

Если Бог «так возлюбил мир», что отдал ему Своего Сына (и об этом говорит сам Сын, который отдает Себя), и это дарение Себя является сущностью Самого Бога, то таким образом Его внутренняя жизнь состоит во взаимном дарении друг другу в чистой любви. То есть мы можем понять, что внутренняя жизнь Бога – это отношения, общение и, следовательно, личностные различия и, в то же время, совершенное единство. Это есть любовь: единство в различии и отношения, которые преодолевают различия, но не устраняют их. Однако, это понимание не означает, что мы «расшифровали» тайну Бога. Потому что, повторим еще раз, мы не можем войти в Тайну, но Бог может открыть Себя нам, кто Он, и не только теоретически, но и сообщая нам Свою любовь, чрезвычайную любовь, любовь до смерти, делая нас причастными Ему, давая нам жизнь, спасая нас от гибели.

Хотя мы не можем заключить это понимание Бога ни в концепцию, ни даже в целую философскую систему, мы, по крайней мере, избегаем отождествлять христианского Бога с неизменной сущностью Парменида или с неподвижным двигателем, и с мыслью мысли Аристотеля, – концепциями Бога, которые, даже признавая их теоретическую ценность (как очищение от идолопоклонства), не служат нам, не утешают и не спасают нас, потому что они замкнуты на себе и не могут выйти из себя навстречу человеку с милосердием и состраданием. На самом деле, рассмотрение тринитарной тайны Бога Любви помогает нам понять, что даже монотеизм сам по себе недостаточен для верного образа Бога. Потому что монотеизм может означать своего рода богословский монархизм, в котором Бог ведет себя только как законодатель (даже как тиран), устанавливающий вертикальные отношения с людьми, в которых возможно только боязливое и рабское подчинение.

Единый Бог, в котором есть внутренние личные отношения взаимного дарения и любви, – это Бог, который стремится выражать Самого Себя, открывать Себя, отдавать Себя лично. И при этом Он не только не ввергает нас в состояние рабов, но, наоборот, Он освобождает нас, ставит нас на Свой уровень, поскольку в воплощении Он встал на наш уровень: «уничижил Себя Самого, приняв образ раба» (Фил. 2, 7), таким образом Он делает нас друзьями: «Я уже не называю вас рабами…; но Я назвал вас друзьями» (Ин 15:15); и Его братьями: «иди к братьям Моим и скажи им: восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему» (Ин 20, 17).

Очевидно, что речь идет о способе понимания, который значительно выходит за пределы интеллекта. Вот почему подготовка к принятию тайны Троицы имеет свои практические и экзистенциальные подтексты, о которых Павел предупреждает нас в своем послании к Коринфянам. Прежде всего это радость: общение с Богом и дарение Богом Себя – это добрая весть, которая не должна вызывать страх. Во-вторых, это желание изменить жизнь, измениться, сделаться лучше: Бог, который приходит к нам и дает нам Свою запредельную любовь, приглашает нас двигаться к лучшему, отдавать лучшее от себя. И, признавая, что есть частицы зла в нашей жизни, и речь здесь идет иногда о тяжелой битве, потому что у нас есть опыт о том, что зло имеет корни, противодействующие даже нашей доброй воле, мы из-за этого не должны падать духом. Напротив, зная, что Бог приходит не в качестве карателя или цензора, а для того, чтобы дать нам жизнь, зная, что Он не судит нас (мы судим себя сами, в зависимости от того, открыты мы или закрыты этому посещению Бога), – мы можем ободриться, раскрыть душу и дышать свободно.

И все эти наши действия не могут не отразиться на других. Павел призывает нас к единодушию и миру, но не в романтическом или легкомысленном значении, – все мы знаем, насколько трудно восстановить отношения и преодолеть конфликты. Но ведь Сам Бог показал нам путь: истинная любовь, которая составляет сущность и жизнь Бога, заключается в готовности отдать жизнь. И мы, постигнув эту любовь и эту жизнь Бога, живем по образу Троицы, когда пытаемся воспроизвести в нашей жизни такую же меру любви.

Когда мы принимаем это откровение Бога и, таким образом, участвуем в Самой божественной жизни, которая состоит в заповеди любви, светят для нас те выражения, которые мы каждодневно слышим и говорим в нашей молитве: «во имя Отца и Сын и Святого Духа», и «да благословит вас Бог Отец, Сын и Дух Святой», или, как Павел заключает сегодня, и так мы начинаем Евхаристию: «Благодать Господа нашего Иисуса Христа, и любовь Бога Отца, и общение Святого Духа со всеми вами. Аминь.»

Перевод: Алексей Сниховский