Пастырь добрый. Проповедь о. Хосе Марии Вегаса на четвертое воскресенье Пасхи

Если предшествующие воскресенья показали нам, что место явлений, где можно увидеть Господа воскресшего, это община учеников, в которую входят Крещением и которая собирается вокруг Евхаристии, то сегодня освещается перед нами новый вид присутствия Воскресшего: это Добрый пастырь, который, зная овец своих по имени, зовёт их, слышащих голос Его, заботится о них, защищает их и даёт им жизнь. Нам говорится о присутствии вполне определённом, о «воплощённой» заботе Бога и Христа о тех, кто Его. После размышления в евхаристической общине крещённых в смерть и воскресение Иисуса Христа, необходимо взглянуть на тех, кто от имени Христа посвящают себя заботе об общине и подают ей таинства. Учительство и служение Доброго пастыря находит своё продолжение в Церкви при помощи пастырей, избранных Им самим для заботы о Его народе и служения сему народу в таинствах, ставящих нас в соприкосновение с Ним.
Однако же признаем, речь идёт о присутствии нелёгком. Сегодня существует особая чувствительность против всякого рода власти, и эта чувствительность особенно обостряется, когда мы говорим о Церкви. Речь идёт, кроме того, о чрезмерно воплощённом присутствии, слишком видимом, в котором изъяны держателей этой миссии излишне бросаются в глаза. Поэтому распространилось и стало почти самоочевидным различие между «официальной» Церковью и Церковью-«основой». Согласно такому различению, к первой отнеслась бы зиждущаяся на постановлениях и учреждениях организация: властная, педантичная, внушающая антипатию, косная, склонная запрещать и осуждать, весьма далёкая от евангельского идеала, в котором Христос её основал. Однако такое различие, хоть и украшено весомостью уличений обществоведов и благословениями журналистов, очень слабо перекликается с Откровением и живым Преданием Церкви. Безусловно, ему не хватает библейского, святоотеческого и богословского обоснования, ведь взглянув в Евангелия, мы увидим, что вокруг Христа объединяются весьма различные категории учеников (Христос принимает всех без исключения), из которых Он Сам избирает, кого хочет, чтобы «с Ним были и чтобы посылать их на проповедь» (Мк 3, 13-15). И Тот же, Кто провозглашает Блаженства, заповедь любви и предпочтение к бедным («так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне» — Мф 25, 40), утверждает также: «ты – Пётр… что свяжешь на земле, то будет связано на Небесах» (Мф 16, 18-19) и «слушающий вас Меня слушает» (Лк 10, 16) – такие же евангельские истины, как и упомянутые ранее. Когда Иисус назначал Двенадцать, Он не основывал «официальную Церковь», отделяя её от «основы», а собирал рассеянных сынов Божиих, созывая новый Израиль, отверзая входные врата к Богу всем без исключения. Удачный образ тела даёт нам понять, что речь идёт об общине благоустроенной и органичной, в которой закон любви осуществляется в различных должностях и служениях.
Сегодня, как и всегда, необходимо избегать опасности ереси донатистов, заставляющей объективную действительность священнического служения зависеть от святости служителя. Будь то так, было бы невозможно когда-либо с уверенностью знать, принималось ли участие в истинной евхаристии или было ли действенным прощение грехов. Хотя святость епископов и священников, как и святость каждого верного христианина, придаёт большую успешность и достоверность литургии и проповеди, не говоря уже о свидетельстве, тем не менее, и к счастью, её объективные истина и действенность не зависят от субъективной святости, потому что они – дар, творимый Богом безвозмездно, посредством служителей, но вне зависимости от их личных качеств. В их наличии или отсутствии они дадут отчёт Богу, как и все, но действенность их служения обеспечена Святым Духом, Тем же Христом, Кой действует в своей Церкви. Такая объективность – возможно, не очень романтичная, но очень важная для сохранения возможности приступить ко Христу, на которое у всех нас есть право – выражает несколько важных сторон нашей христианской веры. Прежде всего, это выражение того, что Бог полагается на нас, несмотря на нашу слабость, а потому доверяет нам свою миссию. Кроме того, это парадоксальное, но самое настоящее начало нашей свободы сынов Божиих: ведь слушаясь пастырей, в действительности, мы слушаемся лишь Христа. Тайна воплощения находит своё продолжение в Церкви, где мы, подчиняясь лишь Богу, слушаемся также и людей. Наконец, поскольку сие есть грань нашей веры, возможно, наиболее видимая и именно потому наиболее уязвимая, принятие её – знак и выражение зрелости оной веры, состоящей как раз таки в способности к доверию. Евангелие от Иоанна – евангелие общины возлюбленного ученика, дароприимца любви, бегущего быстрее и приходящего первым ко гробу (Ин 20, 4), видящего первым Господа на берегу (Ин 21, 7). Однако, то же самое Евангелие ставит перед нами возлюбленного ученика уступающим путь Петру (Ин 20, 6) и сидящим в петровой лодке (Ин 21, 3) и вкладывает слова нелёгкой верности Учителю в уста Петра, когда тот, не разумея ещё до конца, доверяется Христу и заверяет от лица всех, что не думает бросать Его, что лишь Он имеет глаголы вечной жизни (Ин 6, 68). Чтобы дары Духа, харизмы, и дароприимцы, их получившие, по-настоящему служили делу Евангелия, они должны войти, как иоаннова община, в лодку Петра и признать его власть, так же как и принявшие власть пастырей должны прислушиваться к гласу дароприимцев и уметь его различать.
По той же причине не стоит забывать, что священноначальное измерение Церкви – не единственное: пастыри поставлены на служение общине, в которой все принимают деятельное участие, все – живые камни храма, сущего Церковью, в которой сообитают множество даров Духа, связанных наивысшим Даром — любовью (ср. 1 Кор 12, 31). Поэтому все призваны единым Пастырем (у каждого есть его собственное призвание и его собственный дар), у всех есть ответственность за доверенную миссию, все должны заботиться одни о других. Таким образом, в органичном единстве, возглавляемом любовью, эта община учеников с многообразием служений и даров открывается целому миру, как свет язычникам, чтобы нести спасение до краёв земли, и так составляет «великое множество людей, которого никто не мог бы перечесть, из всех племён и колен, и народов и языков» (второе чтение: Откр 7, 9), но которых Добрый пастырь знает лично и каждого зовёт по имени.

О. Хосе Мария Вегас, C.M.F.
Перевод: С. Денис Малов, C.M.F.